Кхм... Поприветствуем - юный Северус Снейп!

Тапки - на ваше усмотрение, можете не кидаться) Сама знаю, что плохо. Но мне почему-то нравицца.

Ну, вот. У меня закончились две недели пленера. И у меня опять, опять, опять >.< четверка по живописи. Ну, конечно. Я умею раскладывать мир только на серые оттенки, на ровные, аккуратные штрихи. Скучный я человек. И акварель, и гуашь - все не мое. Эх, черт. Ну почему? А может быть, действительно, потому, что я не вижу ярких цветов вокруг, и поэтому живопись у меня мутная.
Сцуко. Обидно.
А, собственно, разве когда-то было иначе? У меня со второго класса в художке не было ни одной пятерки по живописи, за просмотры. Впрочем, ни одной четверки по рисунку (карандашами, углем, пастелью) тоже не было...

Название - Ничего личного. Да?;
Автор - Wonderful Alice;
Жанр - Romance; ?
Рейтинг - Pg-13
Категория - слэш
Пейринг - Доктор/Мастер; Возвращаюсь к истокам. Доктор, Мастер - мамочка, папочка. Ы)
Саммари - Страшно спутанные мысли Мастера, возможно, помещенные в дневник.
Бета - Нету беты =(;
Примечание - я не знаю, что случилось, что я снова пишу по этому пейрингу. Да еще и от лица Мастера. О_о;
***
Он жалеет меня. Я не понимаю, почему он считает, что я нуждаюсь в его жалости. Он прикасается ко мне каждый день, и делает вид, что это получается само собой. Мне больно, а он думает, что это должно меня успокаивать. Я чутко реагирую на каждое прикосновение, даже кончиков его пальцев к моим ногтям. Я резко поворачиваюсь, встречаясь взглядом с теплыми карими глазами. Я. Ненавижу. Их. Их жалость, соболезнование, сочувствие. Я отдергиваю руку.
***
- Ты снова едва не угробил последнюю машину Времени, идиот! - шиплю.
- Но не угробил же! - оправдывается он, включая виноватую улыбку.
Я ненавижу его. Ведь ненавижу же?
- Да, спасибо за очередную мягкую посадку! - вскипаю я.
Он виновато улыбается, его глаза мягко мерцают за стеклами глупых очков. Я знаю, что они ему не нужны, но разве я имею право сказать, что без очков он мне нравится гораздо больше?
Я встаю из пыльного угла, куда меня забросило при очередном приземлении, и иду к нему. Я хочу его уничтожить. Да?
Он откровенно недоумевает. Он не знает, что я хочу сделать ему больно. Я подхожу так близко, что чувствую, что от него пахнет чаем и яблоками. Он не ест яблок, но он ими пахнет. Парадокс.
У него мягкие губы. Я на время забываю, что мщу ему и позволяю отдаться ощущению теплого тела рядом, дыхания, обжигающего мои губы, рук, обнимающих меня. Обнимаю его за шею, а он распахивает глаза. Глупец.
Я прикусываю его нижнюю губу, и он, наконец, приоткрывает рот.
Хватит. Достаточно. Я довольно ухмыляюсь, набрасываю на плечи пальто, и ухожу. Я ведь хочу его уничтожить? Тогда почему мне понравилось?
***
Он больше не трогает меня, не старается находиться рядом, не прожигает взглядом мою спину, и я не слышу по утрам его удаляющиеся шаги от моей комнаты. Я должен чувствовать облегчение, а вместо этого понимаю, что те прикосновения если и были болью, то сладкой болью. Я идиот.
***
Вхожу в консольную комнату. Он стоит спиной ко мне, опустив голову. Это странно. Обычно он скачет, улыбается, и не понимает, что его с потрохами выдают пустые, безжизненные глаза. Он устал. Я тоже от этого устал. Может быть, он это, наконец, понял?
Он оборачивается, и секунду раздумывает, что ему делать. А потом ослепительно улыбается, взъерошивает волосы, и что-то радостно говорит.
- Хватит, - резко обрываю я. Мои глаза холодные, безразличные. Я точно знаю это - я вижу точно такое же выражение в его глазах.
Его фальшивая улыбка гаснет.
- Что... хватит? - осторожно спрашивает он.
"Ты понимаешь, о чем я" - слова застревают где-то на полпути, и я сам не понимаю, что делаю. Это... неправильно. Я внушаю себе, что это просто месть. Ничего личного. Да?
Я снова чувствую запах чая и яблок. Улыбаюсь, и понимаю, что влюблен. Это месть. Ничего личного. Отличие лишь в том, что это моя месть самому себе. Я не продумал, что могу любить. Я не знал. Не предусмотрел. Идиот.
Я утыкаюсь лицом в его плечо, и улыбаюсь. Это так не в моем стиле - улыбаться. Он все еще напряжен, и нерешительно гладит меня по спине. Я понимаю, что сжимаю его руку, и ослабляю хватку.
Поднимаю глаза. Он встревожен.
- Ты думаешь, я ненормальный? - безразлично спрашиваю я, рассматривая его руку, которую только что поцеловал.
- Я почти уверен в этом, - он снова улыбается, на это раз - искренне. Я вижу это в его глазах, и теперь они почти не раздражают меня, - я почти уверен, что мы оба ненормальные.
Он внимательно всматривается в мое лицо. Теперь в его теплых глазах нет жалости, только интерес. Наверное, он решает, имеет он какие-то права на меня или нет. Может он меня поцеловать, не боясь получить за это удар, или нет.
Я могу ему ответить - нет. Я не ударю его, если он меня поцелует. Он тянется ко мне, ожидая, что я вырвусь из его рук, и уйду, хлопнув дверью.
Я не сделаю этого. Ему назло, себе назло. Когда он сам отстраняется, осторожно убирая свою руку из моей, я чувствую что-то вроде разочарования. Он говорит что-то неважное, несуществующее. Пожалуй, теперь я точно его ненавижу, и считаю необходимым сказать ему об этом.
- Я тебя ненавижу, - выдыхаю я, и гордо ухожу, сохранив остатки достоинства.
Он не понимает, что не так. Я и сам не понимаю, что не так. Со мной.
***
Я открываю глаза, и боюсь шевельнуться. Я знаю, что за чуть приоткрытой дверью сидит он. Я слышу его дыхание, слышу бешеный стук двух сердец. Лежу, боясь двинуться, и краем глаза смотрю на часы. Сейчас около трех часов ночи, если мы на Земле. Его любимая планетка. Я проспал всего двадцать минут. Минута в минуту. Я очень пунктуален. Я сплю всего два раза в неделю, и каждый раз, просыпаясь, слышу, как он уходит от моей двери. Я вижу его насквозь, я знаю его. Он боится, что я что-то сделаю с собой, ему страшно однажды не увидеть меня, пьющего кофе в библиотеке. И ему просто нравится слушать мое дыхание. Я так думаю, и знаю, что я близок к истине.
Его дыхание выравнивается, сердца больше не бьются в адски неправильном ритме. Он уснул. О, это настоящая удача!
Я выхожу, осторожно ступая по мягкому ковру, так удачно здесь постеленному. Я счастлив представившейся возможности. Я осторожно подойду, достану ключ от ТАРДИС и свою отвертку. И я убью его, и даже сделаю ему одолжение - я сделаю это быстро, ему будет очень больно. Он свихнется прежде, чем умрет. О, да, это будет справедливой расплатой за его жалостливые взгляды и осторожные прикосновения, когда я хотел гораздо большего... Я стою перед ним. Да, это подло - нападать на спящего, но когда это меня останавливало? Так какого же черта я стою здесь в нерешительности, смотрю на его алые чуть приоткрытые губы, как идиот? Почему я считаю, что он красив, ведь через минуту он должен быть мертв! Должен быть... Но не будет.
Неужели, я правда, влюблен?
Я опускаюсь перед ним на колени. Я никогда не позволял себе стоять перед кем-то на коленях - никто не достоин этого. Ухмыляюсь. Да, мне радостно от того, что я сделаю.
Я опускаю голову на его согнутые колени. Он распахивает глаза, и видит, где лежит моя голова. Я резко притягиваю его к себе за галстук. Он не успевает опомниться, - к счастью, - и его приникаю к его приоткрытым от удивления губам. Его сердца снова часто-часто бьются. Почти как у меня. Он несколько секунд сомневается, пока я целую его. С первым стоном его сомнения рушатся, как карточный домик. Он крепко держит меня, не давая отстраниться, и я благодарен ему за это. Он прижимает меня к стене, и отстраняется сам. Я разочарован, и не могу сдержать протестующий вздох. Он улыбается. Придурок. И проводит пальцем по моему лицу. Зачем? Но именно этих прикосновений я ждал - наполненных оглушающей нежностью. Я понимаю, что он хочет меня. А я хочу его. Неделю назад я сказал бы, что я его ненавижу, а он меня жалеет. Как все быстро меняется, когда находишься на этой проклятой планетке. Он кладет голову на мое плечо, прижимается еще ближе. Я выдыхаю - я не могу больше, я хочу уложить его прямо здесь, на холодном металлическом полу, я хочу видеть, как он будет извиваться подо мной, умоляя о большем.
Его голова все еще покоится на моем плече, а руки обвивают талию. Он шепчет, что любит меня. А я никак не могу выбрать, что сказать: "Я знаю" или "Я тоже". Наконец, я решаю промолчать, просто притягивая для очередного влажного поцелуя. Он стонет и тянет меня в кровать, а я стараюсь убедить себя, что все еще его ненавижу. Все, что сейчас здесь, в этой кровати, случится - всего лишь месть. Ничего личного.
Да?

Просто так.

Не могу. Надо сменить ник. Если этот - Wonderful_Alice еще кое-как держится, то Princess и Time_Princess (что само по себе бессмысленное сочетание слов) просто набили оскомину.
А главное - что-нибудь более менее нормальное я себе придумать не могу, ибо про себя-то я как раз ничегошеньки не знаю.
Так что - вот. Надеюсь,узнаю о себе много нового.
Мне будет приятно, если вы скажете правду. Любую правду. Пожалуйста.

Вот уже пять дней я люблю Битлз и самого мрачного человека в Хогвартсе. Вот уже несколько часов, как на ХогНете лежит мой второй фанфик.
На улице летают клубы пыли, мелкий град стучит в окно, дождь мочит серую дорогу. Темно. Я хочу выключить свет, но не могу. Потому что тогда станет совсем невыносимо.
Я не пишу сюда не потому, что нет мыслей. Потому, что их слишком много, и все они уплывают в фики. В кои-то веки я стала много думать. Обо всем, что меня окружает, что могло бы быть. Разве что о себе я не думаю. Боюсь, что если начну мечтать, как встречусь с тем, кого не существует, впаду в депрессию.
Help, I need somebody,
Help, not just anybody,
Help, you know I need someone, help.
When I was younger, so much younger than today,
I never needed anybody's help in any way.
But now these days are gone, I'm not so self assured,
Now I find I've changed my mind and opened up the doors.
p.s. а экзамены я сдала на четыре и пять. Но это, почему-то, меня совсем-совсем не радует. Так-то.
p.p.s. как бы снег еще на улице не пошел О_о

Просыпаюсь ночью. На часах - три утра. Планирую перевернуться. Рука не шевелится. Своя же собственная рука - вот она, тепленькая, лежит, и не хочет мне подчиняться. Я в полусонном бреду приподнимаю ее другой рукой - падает обратно на подушку. Второй раз, третий - падает. Думаю *опять же в полусонном бреду*, вдруг, не моя рука? Нет, моя. Е-мое, как я испугалась...
Еще раз пытаюсь перевернуться, привстать, и только тут ее прожигает острой болью - будто тысяча мелких-мелких иголочек впиваются в кожу - знаете, наверное, когда ногу отсидишь в неудобном положении - точно такое же ощущение.
Невероятное облегчение от того, что вот оно - счастье, все в порядке, и можно спать дальше. Но нет! Это же как надо спать было, чтобы не почувствовать, как отнимается рука? Обычно люди даже не просыпаясь принимают удобное положение.
Хуже всего было то, что проснулась я в ужасающе неудобном положении - рука далеко за головой. Невольно приходят мысли о лунатизме. О_о

Сколько вам лет? Инфантильность Молодость 40% 7 - 14 40% 40% 14 - 21 60% 60% 21 - 28 80% 40% 28 - 35 100% 60% 35-42 80% 20% 42-49 40% 0% 49-56 40% 20% 56-63 20% Старость Зрелость © Человек без границ 2008

Доооооооо... Я подозревала, конечно, что я старше своего возраста, но не настолько же.

Пишет  Aurum X:

Признаки идеальной яойщицы
Идеальная яойщица не читает ничего кроме слэша и всё, что она читает, автоматически превращается в слэш.

Идеальная яойщица способна написать слэш даже по таблице умноженья.

Идеальная яойщица не может спокойно сидеть на уроке литературы, потому что она читала слэш на все произведения школьной программы. И именно поэтому учитель панически боится проверять сочинения идеальной яойщицы.

Идеальная яойщица не знает ни одного анимэ, мультфильма, фильма, книги и вообще ни одного произведения искусства которое бы не было посвящено гомосексуальным отношениям или хотя бы не содержало намёк на них.

Идеальная яойщица назначает свидание сразу двум парням, но никогда на него не является…

URL записи

А в воздухе так явно пахнет осенью, что кажется, будто лето уже прошло, и сейчас конец сентября-начало октября. Я люблю осень, правда, люблю. За запах прелой листвы, за сырость дождя, за холодный промозглый ветер. И запах школы. Пыльный запах книг, кофе из столовой и вопли учащихся.
Осенью можно на полную громкость включить Вивальди, открыть настежь окна и наслаждаться.
Это волшебное ощущение.
А вечером можно пойти на балкон, и там смотреть на бело-желтую расплывчатую полосу заката в окружении сине-фиолетового неба. И снова - что-нибудь в наушниках. Грустное что-нибудь.
Или сидеть, завернувшись в плед, и пить что-нибудь обжигающе-горячее. И, может быть, пустить слезу тайком, пока никто не видит. Просто так - потому что надо. Потому что становится чуть-чуть легче от непроходимой тупости и невоспитанности некоторых людей, которых я знаю почти с пяти лет, про которых думаю, что с тех пяти лет они ничуть не изменились.
Завтра утром я снова проснусь от того, что в глаз попадет назойливый солнечный луч. Небо будет ярко-голубое, с большими, огромными ослепительно белыми облаками. В воздухе будет пахнуть распускающейся листвой, солнцем, приближающимися экзаменами. Вот только я снова буду слушать Вивальди при настежь открытых окнах.