Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.
Дорогие мои. Впервые вас об этом прошу, но. Указывайте мне, пожалуйста, на орфографические ошибки в постах. И, если можно, анонимно. Просто если увидите гадость, кликните кружочек/квадратикАнонимно (гость) и напишите мне про нее.
Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.
читать дальшеИ кстати. В ту ночь, когда я, рыдая, писала свою статью на фестиваль, где-то в двенадцать позвонила Настя. Я только сейчас поняла, каково ей было слышать мой голос с всхлипами: - Наська, я ничего не чувствую! Понимаешь, вообще ничего. Нет, вы только представьте, вы звоните лучшей подруге-почти-отличнице в полночь, будучи свято увереной, что она если не спит, то точно не плачет, а она берет трубку, выслушивает ваши слова, вдруг всхлипывает и шепчет вот то, вышеозначенное. Я бы испугалась, честно. И еще. Мне в ту ночь, не поверите, страшно не хватало сигареты в руке. Это я тоже поняла только сейчас. Покурить и успокоиться - было бы самое оно. Но я даже никогда не пробовала. Спасибо моему воображению - прекрасно могу представить, как это. мне, чтобы я не говорила, досталась отличная подруга. в ту ночь она не стала меня жалеть, а велела взять себя в руки.
Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.
ФИДЕЛИОВСКОЕ ГЭЙ-ПАТИ! Простите, что капслоком, не могу сдерживаться!!!))) *восторгвосторгвосторг* Простите за качество и стрелочку, просто с сайта иначе, чем принтскрином не сохраняется.
Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.
Название: Сливочно-клубничная карамель. Автор: Prince Paradox Бета: - Пейринг: Чарли/Вилли Рейтинг: R Жанр: ангст Статус: закончен Дисклаймер: Бертону - бертоновское, а я, как всегда, просто фонад. Предупреждение: ченслэш, ака педофилия. POV Чарли, которому 11 лет. Попытка изнасилования. ООС От автора: я не просто так выделила эти слова строчкой выше. Я предупредила. Не нужно читать мне морали, я и сама все понимаю. читать дальше Вот уж не думал, что буду беспокоиться, когда он не придет ко мне ночевать. Раньше я злился – он отбирал мое одеяло, скатывал его рулоном и обнимал руками и ногами, а я мерз. Но это было раньше. Сейчас он обнимает руками и ногами меня, вгоняя в краску. А сегодня он не пришел. Мне холодно, скучно, и я напуган – не обидел ли я его чем-нибудь? Может, он разозлился из-за моего отъезда к родителям? Я хочу побыть с ними не пару часов, а неделю. Из-за этого? Как глупо. Но я же не знал, что его это так заденет, что он не придет ко мне спать. Если честно, мне его не понять. Мне было бы стыдно приходить и безмолвно ложиться рядом с другим человеком, даже не объясняя причин. Но теперь я и сам готов прийти к нему и молча лечь рядом, прижавшись к его спине. Я не могу уснуть. Я научился тихо ходить для него. Его раздражали громкие звуки, шарканье ног и люди. Я теперь тих, не шаркаю ногами, и он меня полюбил. Наверное. Его двери не скрипят, ручка не щелкает, и я вхожу абсолютно бесшумно. Я привык. Он сидит на краю своей огромной фиолетовой кровати, спиной ко мне, закрыв лицо руками, и я понимаю, что еще могу уйти, но никогда себе этого не прощу. Плечи у него гладкие, белые. Пару недель назад на них спадали его странные красно-коричневого цвета волосы, но недавно он их обстриг со злости. Обнаружил еще один седой волос, только и всего. - Чарли, – он не спрашивает, он утверждает. - Чарли, Чарли, - поддерживаю я, а на губы так и лезет никчемная улыбка. Ничего не могу сделать – она все время появляется, когда я смотрю на него, - Ты не пришел. Он молчит. - Почему? – я хочу докопаться до правды, - Из-за того, что я попросился на неделю к родителям? Из-за этого? Глупый, - подбородок у него тоже гладкий. Не отвечает, а уголки его губ ползут вниз – я вижу это, повернув его лицо к себе. Никаких эмоций. Впервые вижу такую странность. Я обнимаю его за плечи – пусть хотя бы слабо улыбнется. Невыносимо видеть эту гримасу вселенской скорби на его лице. В итоге он только открывает глаза, и я в слабом свете лампы впервые замечаю, что они фиолетовые. - Я с тобой уже три года, Вилли, - получается тихо, но я все еще ошарашен. Впервые вижу глаза такого странного цвета. Может, показалось? Я легко поворачиваю его голову чуть ближе к свету. Он дергается, будто ему неприятны мои прикосновения. - Неделя, Вилли, всего неделя! Семь дней, пожалуйста, это ведь немного, - не знал, что придется вымаливать свой отпуск… - Тебе плохо со мной? – наконец спрашивает он, повернувшись ко мне. - Замечательно, но я хочу к родителям, - он устало закрывает глаза, и говорит: - Тебе хорошо со мной? - Просто отлично, - он меня уже раздражает, я же сказал, что все замечательно! - Тогда почему ты уезжаешь? - Родители, Вилли, - повторяю я, сжимая кулаки, - я просто хочу побыть с ними рядом. Он неприязненно кривит губы. - Мы же договаривались! – неожиданно кричит он, - Ты будешь все время со мной! Все время! Никаких недель! Ты каждый день там… - Два часа вечером! – перебиваю я, так же, как и он, повысив голос. Он вдруг бросается ко мне, я даже не успеваю отскочить. Не ожидал такого. Он переворачивает меня на живот, прижимая собой к постели, и поднимая мои руки вверх, шепчет на ухо: - Разве двух часов и выходных дней недостаточно? - Нет! Тебе не понять. Пусти, - я толкаюсь спиной ему в грудь, а он как-то странно вздыхает и кладет голову мне на плечо. Его теплая, большая рука оказывается на моей груди, прямо под сердцем. - Ты что, оглох? Пусти! – я стараюсь убрать ее, но когда его теплые губы прижимаются к моей шее, замираю. - Не делай так, - испуганно прошу я. - Ты не бросишь меня, - самодовольно шепчет Вилли, расстегивая пуговицы на моей рубашке. Я изо всех сил рвусь из его цепких рук, бью ногами по кровати, а ему, кажется, все равно, он только повторяет чуть громче: - Не бросишь! - Я уйду, я убегу отсюда, как только… - в голову приходит мысль, что не стоит говорить ему «ты меня отпустишь», потому что в таком случае он не отпустит меня еще долго. Он проводит пальцем по моей щеке, и, замерев, спрашивает меня испуганно: - Ты плачешь? Я закусываю губу. Вдруг он отпускает меня. Я, запахнув рубашку, убегаю, не оглядываясь и еле сдерживая слезы – стыдно, но ничего не могу с собой поделать. Я даже не бегу к воротам, чтобы сразу уйти отсюда. Мне никто не откроет в половине первого ночи. Заснуть не получается, все вспоминаются его фиолетовые глаза и рука под сердцем. Какой же гад. Кто бы мог подумать. А слезы так и бегут, а из горла рвутся всхлипы. Я, как девчонка, плачу ночью в подушку, и от осознания этого становится только хуже. Так проходит неизвестно сколько времени, я даже не замечаю стремительно сереющее небо на горизонте, все плачу. Голова трещит непонятно от чего – от слез или от воспоминаний. Может, от всего сразу. Когда раздается стук в дверь, я, наконец, замираю. Почти как мышь перед змеей. Никто не спешит входить, а я не открываю. Но я не мышь! Распахиваю дверь с твердым намерением побить пришедшего Вонку, но в коридоре никого нет. На полу стоит чашка с чаем, рядом вазочка с конфетами, и записка, которую я поднимаю первой. «Прости». Дурак. Хочется пнуть и чашку, и конфеты, пойти к нему и избить до кровавых соплей – вот уж не думал, что когда-нибудь скачусь до подобных мыслей. Комок вновь подступает к горлу, и вдобавок где-то далеко уже раздаются шаги. Я забираю чашку и вазочку, тихо закрываю дверь ногой, давясь рыданиями. Чай обжигает язык и горло, но комок в горле сразу пропадает, хоть это радует. Таких конфет я раньше не видел на нашей… на его фабрике – скрученная розово-белой спиралью карамель. На языке она растворяется мгновенно, но это меньшее из чудес, которое я видел здесь. Но вдруг скручивает все тело изнутри, а перед глазами мелькают воспоминания. Я бегу по коридору, с до боли закушенной губой, из глаз - слезы. «Ты плачешь?» «Не бросишь меня…» Его рука, расстегивающая пуговицы, его губы на моей шее, теплая ладонь под сердцем. Вилли бросается ко мне. «Ты будешь все время со мной». Фиолетовые глаза. Он не пришел, потому что я уезжаю на неделю к родителям. Воспоминания последовательно растворяются вместе со вкусом клубнично-сливочной конфеты. Я не понимаю, почему так болит голова, почему такие мокрые глаза и щеки, почему на подушке мокрые пятна. В комнату входит Вилли со стаканом воды. - Это был просто ночной кошмар, - он тепло улыбается и незаметно забирает какую-то бумажку из вазочки с конфетами, садясь рядом со мной. - Я его не помню, - говорю я, крепко обнимая его за талию. Я не помню ничего, что случилось со мной вчера и сегодня ночью. Но разве что-то могло случиться?
Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.
девчачье.Где бы найти такого, идеального, что целовал бы, когда ты кричишь на него. Блин. Я очень хочу мальчика, который все бы обо мне знал. Который был бы мной, но... другого пола. А мои мечты сбываются. Не все, но большинство. Я надеюсь, что эта мечта будет в том большинстве.
Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.
Название: Я влюбился, Вилли! Автор: Prince Paradox Бета: - Пейринг: Чарли/Вилли Рейтинг: PG-13 Жанр: романс Статус: закончен Дисклаймер: Бертону - бертоновское, а я, как всегда, просто фонад. Предупреждение: ченслэш, ака педофилия. POV Вилли *Чарли - 14.
читать дальшеМне необходимо бороться с этими чувствами. Меня же никто не просил влюбляться в четырнадцатилетнего мальчишку? Никто. Я не должен смотреть на него так нервно, я не должен быть таким дерганым, не должен позволять этим чувствам вырваться, никогда. Нет, никогда, иначе все полетит в тартарары, а я ведь… люблю его. Спокойно, пожалуйста, Вилли, спокойно. Ты выдаешь себя дрожанием рук, покусыванием губ… Он не слепой и не глупый, он заметит, и непременно спросит, в чем дело. И я не смогу солгать. Ты, Чарли, был таким наивным ребенком семь лет назад, что мне стыдно было смотреть тебе в глаза, вечно восторженные, чудесные. Теперь тебе пятнадцать, а ничего в твоих глазах не изменилось, не пропало… Я даже немножко завидую тебе. Я не стал ему семьей, а мог бы. Мог? Сейчас я уже жалею, что не спросил об этом. Я опоздал. А мог бы целовать его в щеку перед сном – Чарли рассказывал, так иногда делала его мама. Я никогда не понимал, зачем нужны мамы. Чарли рассказал. Я был страшно удивлен. Он мог бы сидеть у меня на коленях – я позволял бы ему это. Да, ему же разрешает это папа. И я бы позволял. Он бы не сидел вот так, напротив меня. Я обнимал бы его за талию, пока он рассказывал мне, что с ним случилось за день, сидя у меня на коленях. Я бы заменил ему целую семью, я был бы ему папой, мамой, дедушками-бабушками, и тогда, возможно, и не влюбился бы. Ведь папы и мамы никогда не влюбляются в своих детей так, как я люблю Чарли. Иногда я жалею, что он от меня научился тихо, бесшумно ходить, потому что он каждый раз заставляет меня вздрагивать, когда вдруг, неожиданно над моим ухом раздается лукавое: - Привет, Вилли. - Привет, Чарли – он уже давно не называет меня «мистер Вонка». Это я ему позволил еще в первую неделю его пребывания на фабрике. - Что-то случилось? Ты очень нервный в последнее время, - замечает он, садясь в кресло напротив меня. Напротив. Вечно, это всегда будет так – он близко, но я никогда не протяну руку, чтобы коснуться. - Ничего, - я не виноват, я не актер, и не был им никогда, но было бы очень кстати, если бы эта улыбка вышла чуть менее неуверенной. Он медленно кивает. Видно, что не верит ни улыбке, ни моему «ничего», но у него самого случилось что-то такое грандиозное, что он решает не вдаваться в мои проблемы. Какое счастье. - А у меня случилось. Я влюбился, Вилли! Как не вовремя, Чарли, ты это сказал… Почему сегодня? Почему не вчера, когда я еще не разобрался со своими собственными чувствами? Почему не завтра? Завтра меня бы вообще здесь не было… Я собирался уехать – от греха по имени Чарли, подальше. - Почему бы тебе не рассказать об этом маме? Ты же говорил, что надо обо всем рассказывать ей. Я не подниму голову, не буду смотреть, как он хмурится. Похоже на то, что я хочу от него отделаться. Это почти правда. - Я знал! Я знал, что когда-нибудь я перестану быть тебе интересен! - кричит он. Никогда раньше он не кричал на меня. - Нет, Чарли. Просто я совсем ничего не знаю о любви. Он встает с кресла, подходит ближе… и снова, снова он далеко, потому что я никогда не позволю себе дотронуться. Проще закрыть глаза, чем видеть свои дрожащие руки. - Посмотри на меня, Вилли. Я прошу тебя, - его тонкие пальцы касаются моего подбородка, и я поднимаю голову, но не открываю глаз. Но когда моих губ касаются его губы, я не могу позволить себе не видеть. - Я влюбился, - шепчет он, - в тебя. Боюсь, мама меня не поймет.
Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.
девчачье.Звонил Олег. Говорит, что их там кормят, но они хотят еще, просили привезти пожрать. И болеют. Просил стать Айболитом. Разозлился, когда я вслух заметила красивого мужину, выходящего из красивой машины. Посоветовал выйти на балкон и крикнуть ему, на что я ему опрометчиво заявила, что я сижу в одной футболке а на улице холодно. Многозначительно сказал "Ооооууу". Про себя вспомнила секс по телефону. Это я зря. Мальчик растет. А я даже не знаю, айс это или не айс. Он же мне как подружка, причем подружка неплохая. С ним интересно, но я не хочу, чтобы он рассматривал меня как потенциальный объект для того, чтобы влюбиться. Как все сложно. апд: впрочем, сама я его как это объект вполне рассматривала. >.< Но... Весна же была. Это сгодится за оправдание?
Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.
Мне уже гораздо лучше. Безделье - это как змеиный яд. Смешанный с другими компонентами - полезен, в чистом виде приводит в летальному исходу. Я съездила к Лене на другой конец города, заполучила два новых вида квартир... Когда я читаю какой-нибудь фик или книгу, то там так или иначе встречается описание дома, и я невольно представляю его как любую другую квартиру, которую я когда-либо видела в жизни. В доме Снейпа та же планировка, что в квартире маминой подруги, которую они продали пять лет назад. Я там была, когда мне было девять. Благодаря моему воображению, там отныне есть камин и прочая волшебная чепуха, но планировка та же) Я почти знаю, что в следующий раз, читая описание дома, я буду представлять ленину квартиру. Или аленкину. Ну, теперь хоть мысли есть. До этого я даже думать ни о чем не могла - голова была пустая, как воздушный шар. Это напрягало, я привыкла о чем-нибудь думать. Глупо звучит, но я даже заснуть не могла. Не могу заснуть, не думая о чем-то. А тут думать было не о чем - потому что я ничего не делала! А еще я хочу написать что-нибудь по Чарли и Шоколадная Фабрика. Вилли Вонка чертовски хорош.
upd. И еще. Бывает, посмотришь какой-нибудь фильм, и в этот же день послушаешь музыку. Тебя тронул фильм, тебя тронула музыка. Все! Ты пойман. Отныне, вспоминая этот фильм, ты будешь помнить музыку, и наоборот. Я вот посмотрела Чарли и Шоколадная Фабрика, а потом послушала Placebo. Это я зря. Если будут фанфики, то ангст, потому что их песни никак не назовешь веселыми.
Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.
Ну вот. Минус один ПЧ. Как-то они все стремительно разбегаются. Не так давно было 63, теперь 59 (не считая меня). Создать, что ли, пост? Типа "Скажите мне пока-пока, если решите уйти". Потому что я даже не знаю, кто именно ушел. И мне вдруг стало неожиданно обидно. Вот уж не думала, что так будет. Я стала неинтересной?
Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.
посмотрела затмение...я в шоке фильмов лучше чем сумерки никто никогда не снимал!!!!!!!!!!!!!!!). Статус в контакте у человека, с которым я довольно долго-таки дружила. Время меняет людей. И еще. Я же Сумерки посмотрела наконец-то. По первому показывали. Боялась, что мне понравится. Ну, намакияженный Кабачок вроде ничего, да и девочка эта с густыми волосами нормальная... Я зря боялась. Скучнее фильма я не видела. Это такая скучная, такая предсказуемая хрень, что я каждый раз искренне недоумеваэ, почему девочки из ближайшего окружения так любят ее. Мне не понять, честно, что они в ней нашли.
Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.
А завтра. Смотреть эту оперу. Приедут. АМЕРИКАНЦЫ И АНГЛИЧАНЕ! Я снова фпичали, ибо именно завтра мне приехать, посмотреть не удастся, ибо билеты на завтра уже раскуплены, да и вообще... Приедут знакомые Ханта, театралы (по словам мамы). Я сожалею? Да блин, "сожаление" даже близко не стоит с тем чувством аццкой потери чего-то важного, что я сейчас испытываю. Может, там будет кто-то знакомый? ну, хоть плохо знакомый. Ну кто-нибудь. Ну блин, англичане же. Театралы блин. Боже, это... веником, веником по башке! >.<
Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.
Старый пост. Ощущение года: а куда столько дней подевалось? Будто кто-то пол-памяти сожрал. Настроение года: как?! Сейчас не 2008?! Вторник, 22 декабря 2009
Вот. Они так и не вернулись, те дни. Я не могу вспомнить добрую часть 2009. Пропало, будто этого и не было никогда. Мне до сих пор не верится, что я переживаю лето 2010. Осталось набраться смелости и спросить-таки у родственников, не исчезала ли я в 2009 куда-нибудь надолго. Не привозил ли меня мужчина в коричневом полосатом костюме. Психушка ждет.
Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.
Идеальный спутник - это тот, с которым мне не станет скучно через полгода-год. Пол неважен, но. У меня было несколько лучших подруг. Ну, две. Первая мне наскучила через три месяца. Вторая - через год. Что будет дальше? Они обе сейчас мне едва ли не противны, их привычки, их жизнь, все в них, до последней черточки раздражает. Или вызывает дикую скуку. Как я буду жить дальше, если люди, с которыми я много и долго общаюсь, вдруг надоедают мне до чертиков в глазах, причем без объективных причин. Просто - вдруг, вспышка, и мне с ними скучно.