[Wonderful-Alice]

Название: «Эстетические переживания на почве привязанности к некоторым индивидуумам»
Пейринг: Холмс/Ватсон, Ватсон/Мэри
Рейтинг: PG-13 (за один поцелуй)
Тип: слэш
Жанр: ангстороманс
Дисклеймер: все принадлежит не мне и уже давно.
Предупреждение: некоторый ООС персонажей.

Дорогие мои, послушайте меня хотя бы сейчас. Здесь - слэш Холмс/Ватсон, а я прекрасно осведомлена, что некоторые дорогие мне люди этот пейринг недолюбливают. Так что ярые противники этого пейринга - пожалуйста, не читайте!

Ох, это любовь. Немыслимая, тобою не понимаемая – ты сам в шоке, как это «не понимаемая»? Даже если подключить твою логику - а она известнее тебя самого, ты не понимаешь, как эта любовь могла случиться.
Да откуда ты можешь вообще знать, что такое любовь? Ты же только влюблялся, - бах, и на основе неопровержимых мелочей находил свою половинку, пока не появлялись другие мелочи, неприятные. Однако долго любить ты даже не пробовал.
- О чем думаете, Холмс?
- Об эстетических переживаниях на почве привязанности к некоторым индивидуумам, Ватсон.
- Это так необычно для вас – думать о любви, - Ватсон ухмыляется, тростью отгибая край газеты, открывая своему взору твое помятое лицо, - вы снова подрались, Холмс. И, - он втягивает воздух, - выпили.
- Ваши дедуктивные способности просто поражают меня, - откликаешься ты, снова закрываясь газетой.
Вчера ты вступил в не слишком культурный спор с каким-то проходимцем, орущим на всю улицу про то, что Ватсон – тупой идиот, раз не сумел определить человеческую смерть, и Блэквуд смог выжить.
Удар в челюсть и под дых. Физическое восстановление – полчаса. Моральное – месяц. Способность нелестно откликаться о незнакомых людях на основе одних только слухов – блокирована.
Его нетрезвый друг поставил тебе подножку – так глупо звучит, но ты споткнулся – отсюда царапины на лице.
Ватсон смотрит на тлеющие угли в камине и молчит.
Только чтобы разбавить неловкую паузу, ты спрашиваешь абсолютную глупость, на которую и так знаешь ответ.
- Вы снова были у Мэри или начали пользоваться теми же духами, что и она?
- Да. Да, я был у Мэри.
Ты киваешь головой – а что ты еще может сделать или сказать? Ему же нельзя запретить встречаться с собственной невестой только потому, что она тебе категорически не нравится.
И дело даже не в ее внешности и характере – и то, и другое, кажется, идеально.
Она посмела претендовать на твоего Ватсона. И более того – она его у тебя отобрала.
Теперь ты не можешь посреди ночи завалиться к нему в комнату, и с горящими глазами сообщить, что тараканы так же подвержены звуковым волнам, как и мухи.
- Она сказала мне, что в тот единственный раз, когда мы ужинали все вместе – наша ссора ей напомнила ссору ее родителей. Что бы это могло значить?- говорит он тем самым голосом, когда знает ответ.
- Не знаю, Ватсон. Совершенно не знаю. Но я в тот раз испытывал совершенно другие эмоции – будто моя жена решила познакомить меня со своим любовником.
- Вы претендуете на Мэри?
- Я с ней едва знаком.
- Не хотите ли вы сказать, Холмс…
- Хочу.
- Дайте договорить! – он повышает голос, - не хотите ли вы сказать, что претендуете… на меня? Какая глупость!
- Ну почему же? Мы знакомы с вами почти семь лет, живем в одной квартире и ухаживаем за общим псом…
- Точнее, я ухаживаю после того, как вы его травите.
-… я вас знаю, как облупленного, а вы знаете меня.
- Да ну?
- Ну да, Ватсон. Даже у миссис Хадсон, я уверен, складывается впечатление, что мы уже давно женаты, хоть она старательно гонит эту мысль от себя, как что-то пошлое и неприятное.
- И именно поэтому вы решили, что имеете на меня какие-либо права?
- Не надо таких громких слов, Ватсон.
- Я всего лишь ваша привычка, Холмс. Не более.
- В таком случае, полезная привычка. Я не хочу от нее избавляться – это если говорить красивыми метафорами. Если по существу – ваш переезд, так или иначе, означает перемены и сокращение времени нашего общения. Мне бы этого не хотелось. А теперь посмотрите мне в глаза и скажите, хотелось бы этого вам.
- Холмс! – возмущенно восклицает он, поднимая на тебя глаза.
- Неужели я вам надоел? Я слишком много курю? Слишком много тараканов в голове, да, доктор? Много проблем? О, да я невыносим. Эти гадкие привычки – бегать по квартире, собирая мух, чтобы опробовать на них очередную теорию, стрелять в стены, играть на скрипке в три часа ночи, и эта антигигиена, везде расставленный коньяк – я не задумывался, что это так ужасно, Ватс…
Он прикасается губами к твоим губам, и тебе все становится ясно даже без его судорожного шепота:
- Вот чего я боюсь, Холмс. Вот, что меня смущает. Это ненормально, а мне этого постоянно хочется. И это мне действительно надоело.
Все становится серьезно – это уже не игра в куклы. Сейчас все «наше» распадется на «мое» и «твое». Или не распадется.
Зависит от того, что ты сейчас скажешь.
- Быть может, вам просто не хватает общения с женщинами?
- Как думаете, Шерлок, а зачем тогда я решился на свадьбу? – спрашивает он с сарказмом в голосе.
- И… все прошло? - ты двумя пальцами мечешься между твоими и его губами, как бы показывая поцелуй.
- Нет, Холмс.
- Тогда я уеду. Зачем вам мешать? Возможно, дело именно во мне… даже точно – дело во мне. Я уеду, и ваши странности забудутся. Это ведь просто, – бормочешь ты, выкидывая вещи из шкафа прямо на пол.
- Глупости, Холмс, - его рука в кожаной перчатке касается твоего плеча. Еще полчаса назад это простое прикосновение не вызвало бы этих странных мыслей. Ты бы хотел, чтобы на этой руке не было перчатки, а прикосновение было бы немного сильнее и грубее, - я все равно переезжаю. Так что нет никакого смысла переезжать еще и вам.
- Ты ее любишь?
- Мэри? На ее месте могла оказаться любая другая девушка.
- Значит, нет?
- Она мила, очень мила, характер просто ангельский. Хорошие родители и дом. Но не за что зацепиться, чтобы влюбиться в нее. Без сучка, без задоринки. Она идеальна.
Ты осторожно присаживаешься на край открытого ящика.
- Задумайтесь, Ватсон. Жизнь дается один раз, а вы собираетесь ее прожить с совершенно нелюбимым и чужим человеком. Вы же смелый человек. Решайте.
- Даже если я решу не в пользу Мэри – где смысл, если все будет по-прежнему? – тревожно спрашивает он, ставя трость впереди себя.
Ты отмечаешь этот жест про себя.
- То есть дружба, как это было ранее, вас больше не устраивает?
- А дружба ли это была, Холмс?
- Конечно, дружба – мы же не целовались, спали не в одной постели, просто полагались друг на друга, были друг к другу привязаны, беспокоились, ценили, спасали друг другу жизнь. Дорожили – вот как еще можно это назвать… Конечно, это была дружба.
- Знаете, что я в данный момент к вам чувствую?
- Догадываюсь.
- Вряд ли. Вот вы, Холмс, такой конгениальный, логичный до умопомрачения, и умудряетесь не видеть очевидных вещей. Вы раскрываете зашедшие в тупик дела по запаху, и не можете увидеть… Знаете что, Холмс, я вам очень признателен за эти семь лет, и я бы многое еще вам сказал, но меня ждет уже почти жена… И я бы никогда не женился, если бы не вы, и не чувства, которые вы вызвали. Этой женитьбой я просто стараюсь убедить себя, что я нормален, спасибо вам за это, Холмс!
Он резко разворачивается и идет к двери. Тебе этого ужасно не хочется – чтобы он уходил.
- Постойте, Ватсон.
- Ну что еще? – нетерпеливо спрашивает он, даже не оборачиваясь.
- Просто постойте. Не уходите никуда. Пока что. Пока еще есть время – не уходите.
- Учитесь жить без привычек, Холмс. Даже без полезных привычек.
Он громко хлопает дверью – скорее всего, нечаянно, но лучше дверью, чем кулаком по твоему лицу.
В твоей голове что-то щелкает, и ты быстро идешь за ним.
- Ватсон, я…
Он стоит в коридоре, обнимая Мэри, и смотрит на нее безумно нежно, так невыразимо осторожно, что ты веришь в его любовь к ней.
- Вы что-то хотели, Холмс? – насмешливо спрашивает он, все еще обнимая ее за талию.
- Да… Нет. Знаете, сделаешь что-нибудь, а потом долго вспоминаешь – зачем. Ну, счастья вам в совместной жизни, адью, - на одном дыхании выпаливаешь ты, и наигранно улыбнувшись, закрываешь за собой дверь.
Ватсон замирает.
Задумайтесь, Ватсон. Жизнь дается один раз, а вы собираетесь ее прожить с совершенно нелюбимым и чужим человеком. Вы же смелый человек. Решайте.
- Джеймс? Милый, что случилось?
- Знаешь, сделаешь что-нибудь, а потом долго вспоминаешь – зачем. Прости, Мэри. Пожалуйста, если сможешь.
- За что?
- За то, что я сейчас скажу. Я не могу на тебе жениться.
- Но свадьба через три дня!
- Этим мы испортим нам жизнь. Обоим. Он приучил меня к риску, я не могу без него. Тебе будет слишком беспокойно со мной. А если я брошу Холмса – он пропадет. Если я перестану рисковать своей жизнью – мне будет слишком скучно. Пожалуйста. Пожалуйста. Прости, я не могу.
- Ты так говоришь, будто ты ценишь его больше, чем меня…
Ватсон целует ее руки. Ее нижняя губа дрожит, глаза сверкают.
- Да… Ладно, хорошо, если ты так хочешь… - она убегает, прикрывая рот платком, стараясь сдержать слезы, но все равно всхлипывает.
Ватсон чувствует себя последним ублюдком, но все-таки стучит тростью в дверь – три раза.
- Холмс, я решил. Я остаюсь.